— Мама Валя моя! — закричала девушка, — родненькая! Как же я без тебя буду?..
— Валька, твоя дочка точно в подоле принесёт! — соседка, свесившись через
забор, цепко смотрела, как Валентина сеет огурцы на грядку, — Нет, ты как
будто не слышишь меня! Говорю, твоя Ирка опять с Юркой на мотоцикле
умчалась.
— Галина, да знаю я, с кем она умчалась, — устало проговорила Валентина,
засыпая последние бороздки землёй. — Ну а что я сделаю, она меня совсем не
слушает.
— Ты бы Толика попросила с ней поговорить, ведь пропадает девка, —
участливо советовала Галина,- а он хоть и не отец, но слово своё хозяйское
сказать может.
— Да, да,- рассеянно кивала Валентина.
Проблемы с дочкой начались с осени, когда в их класс пришёл новый
мальчишка. Ира с Юрий как-то быстро сдружились и везде стали вместе: в школе
за одну парту сели, уроки вместе делали, а в свободное время пропадали,
неизвестно где. А как родители купили Юрке мотоцикл, так и вообще дочку дому
было не застать. Пятнадцать лет, первая любовь. Анатолий, с ним Валя жила
три года, только хмурился от всего этого. Валя кричала на дочь, говорила,
чтобы больше об учёбе думала, а не о мальчике, но всё как о стенку горохом —
впустую…
А потом и беда случилась. Летним вечером, когда Юрка мчал на своём
«Юпитере» к подруге, он налетел на трубу, торчащую из грунтовой дороги в
переулке. Сколько лет эта труба ровно в земле лежала, а тут на тебе —
выперла…
Погиб Юрка на месте, перелетев через мотоцикл и ударившись о землю. Ирка,
узнав о случившимся, окаменела вся, почернела от горя. И замолчала…
Валя с дочкой по-доброму, отвлечь от горя пыталась, занимая домашними
делами. Всё впустую…
Иринка сидела в своей комнате и плакала. А в сентябре заметила Валентина,
что с дочкой неладное совсем творится: не ест ничего, от еды её воротит,
опухла как-то. Потащила Иринку к педиатру, а тот к гинекологу отправил. Вот
тут и выяснилось, что четвёртый месяц идёт. Как накаркала соседка — залетела
её дочка. Это потом уже дома были разборки, обвинения, а тогда из
поликлиники Валентина с Ирой вышли молча. Только тяжело было матери на
сердце — не углядела она девку. И что-то делать было поздно. Отчим, узнав
правду, запричитал хуже бабы- мол, а что теперь люди скажут…
Людям всегда лишь бы дай поговорить. А что я теперь с ней сделаю?
Ира ещё несколько дней порыдала и успокоилась — жизнь продолжается. Тем
более, что внутри неё была ещё одна жизнь…
Правда, школу ей пришлось бросить. Дочку Иринка родила в начале марта —
здоровенькую, крепкую девчонку. Из роддома их забирала мать. Анатолий сразу
сказал:
— Не нужна она мне в доме со своим ублюдком.
Все увещевания Валентины на то, что надо быть добрее, муж пропускал мимо
ушей. Но на улице была ещё практически зима, поэтому скрепя сердце, Анатолий
позволил Ире с девочкой жить в доме.
— А только потеплеет, чтобы духа их здесь не было! — заявил он жене, — вон
летняя кухня, пусть там и живут!
Жена кивала головой. Не хотела она ссор с мужем, всё-таки добытчик и
кормилец в семье. В селе об Ирке только что ленивый не судачил — все
обвиняли молодую мать в распутстве. А то, что девчонка по молодости и по
глупости оступилась, никто даже и не помышлял. Другие матери наставляли
своим дочерям — мол, будешь гулять допоздна, как Ирка станешь в шестнадцать
лет пелёнки стирать. Все как-то вдруг забыли, что Юрка и Ирка любили друг
друга…
Да и Ира сама со временем стала забывать своего любимого, в хлопотах за
дочерью она вдруг повзрослел вмиг, стала сдержаннее. А Юлька оказалась
неспокойным ребёнком: первые месяцы только и качала её Ира днями и ночами.
Валя помогала, не без этого, но женщина ещё работала, поэтому все хлопоты
легли на молодую мать. С началом весны отчим, как и говорил, отправил
падчерицу с внучкой жить в летнюю кухню — надоело ему по ночам детский плач
слышать. Хорошо вдруг стало. Тихо…
А в пристройке было ночами холодно, зябко, неуютно, плакала Ира от такой
несправедливости: дом ведь был, по сути, материнский, а отчим в нём
распоряжался. А Валентина ещё и оправдывала мужа:
— Он хозяин в доме, ему покой нужен. А на летней кухне хорошо, не
душно.
«Вас бы сюда!» — думала на это Ирина, но молчала.
Она вообще в последнее время всё больше молчала. Валя не заметила, когда
дочь что-то задумала.
— Ты потери, доченька, он успокоится, и к зиме все наладится, вернётесь вы
в дом. — успокаивала она Иру.
А в одно августовское утро исчезла Ирка из села. Села на автобус — и
уехала. А Юльку так и оставила на летней кухне в кроватке. Никакой записки
матери, объяснения, только взяла свой аттестат за 8 классов, серёжки золотые
захватила и уехала. Валентина вышла из дома — слышит внучка кричит,
разрывается на летней кухне. Кинулась туда — только малышка, а дочери и след
простыл. Соседи сказали, видели Иринку на остановке. Погоревала женщина,
девочку к себе взяла. Муж возмутился было да успокоился вскоре – ребёнка не
выкинешь. Так и стали растить Юльку дед с бабкой.
А Ирина в городе поступила в кулинарное училище, общежитие ей дали. Это
было в середине восьмидесятых годов, как-то можно было ещё без денег и
связей в городе зацепиться. Домой девушка долго не приезжала, но сердце всё
равно было не на месте. Как там её малышка? Ведь она её всё равно любила! Но
надо было устраивать свою личную жизнь, а то так на летней кухне и просидишь
полжизни.
Домой она вернулась только через год. Навстречу со двора ей выбежала
доченька — малышка ещё толком не разговаривала, только пальчиком показала
:
— Тётя…
— Солнышко моё! Какая же я тебе тётя! Я мама твоя, — заплакала Ира и обняла
девочку.
— А как ей тебя называть, если тебя год не было, — вместо приветствия
рыкнул отчим, появившийся на пороге дома.
— Ой, доченька приехала! — выглянула и мать и кинулась на встречу
дочери.
Валентина и Иринка обнялись, заплакали, каждая просила друг у друга
прощения, каждая себя винила, что так случилось. А потом, подхватив Юльку на
руки, Ира с мамой зашли в дом. Отчим фыркал на всё происходящее, но никто
уже на него внимания не обращал.
— Ира, я многое передумала, виновата я перед тобой. На поводу у мужика
пошла, — призналась Валентина,- но у меня ведь в этой жизни роднее тебя и
внучки никого нет. Возвращайся домой! Всё по- другому будет. А Толик… Если
его что- то не устраивает, пусть уходит или сам на летней кухне живёт.
— Мамочка,- заплакала Иринка, прижимая к себе Юльку, — я ведь понимаю, что
не оправдала твоих надежд, перед людьми ославила… Но я хочу всё изменить.
Вот получу образование, стану кондитером, найду хорошую работу, и ты
гордиться мною будешь. Вот увидишь, я в городе зацеплюсь и тогда Юльку к
себе заберу!
— Доченька, дай бог, что так будет! — вздохнула мама,- пусть по-твоему
будет! Ты учись, моя хорошая, а я тут за Юлечкой пока приглядывать
буду!
На том они и порешили. Ирина уезжала из дома теперь со спокойным сердцем:
всё будет хорошо — и у неё, и у доченьки её. Валентина тоже радовалась: вот
получит дочка образование, и внученька подрастет как раз, а будет угодно
там, кому-то свыше, и любовь свою Иринка ещё встретит. А Анатолий…
Больше не будет она его слушать. Так они и жили. Валя внучку растила, Ира
при удобном случае домой приезжала — повидать маму с дочкой. Отчим к тому
времени попивать всё чаще начал, и дома почти не появлялся. А потом
Иринкалюбовь свою встретила. Игорь был парень городской, перспективный, с
квартирой. Не долго они встречались, через два месяца поженились — Ира
только документ об окончании училища получила. Тут же её на работу на
кондитерскую фабрику взяли. Все складывалось как нельзя лучше. Валентина
радовалась — наконец у дочки всё образовалось.
— Скоро мама к нам приедет, — говорила она внучке, — и поедешь ты с мамой.
Будешь городской!
— Мама… — тихо повторяла трёхлетняя Юля.
Но Игоря перспектива воспитывать чужого ребёнка совсем не радовала. Раз они
приехали с Иринкой в село, два…
Посмотрел он на девочку…
Post a Comment